Махабхарата. Глава восемнадцатая "Зависть Дурьйодханы". Часть 2

В течение последующих нескольких недель, пока строился дворец, Дхритараштра не раз возвращался в мыслях к услышанному от Видуры. Ему не хотелось поступать вопреки совету брата, ибо он знал, что Видура ничего не советовал зря. Приближающаяся игра, несомненно, таила в себе немалую опасность. Если она приведет к открытой вражде между Кауравами и Пандавами, это будет великим бедствием.

Царь решил попытаться еще раз переубедить сына. В один из дней, когда они сидели вдвоем в царских покоях, Дхритараштра обратился к Дурьйодхане:

– О сын Гандхари, не стоит тебе втягивать двоюродных братьев в игру в кости. Видура против, да и мне эта затея не по душе. Азартные игры неизменно заканчиваются ссорами. Так мы можем потерять все, что у нас есть. Если тебе хочется богатства, как у Пандавов, давай устроим такое же, как и они, жертвоприношение. Тогда цари всего мира принесут тебе дань, как до этого Юдхиштхире. Зачем тебе забирать у Юдхиштхиры его имущество? Юдхиштхира миролюбив. Он никогда не нападет на тебя и не причинит вреда. Отринь зависть и не печалься. Наслаждайся жизнью – разве мало тебе того, что у тебя уже есть?

Но Дурьйодхана не хотел и слышать о том, что предлагал ему отец. Он рассказал о своих злоключениях в Майясабхе, – о том, как Пандавы, особенно же Драупади, смеялись над ним. Стоило Дурьйодхане вспомнить об этом, как ярость вспыхнула в нем с новой силой. Срывающимся голосом он пересказал отцу все события того злополучного дня:

– Я подумал, что передо мной дверь, и шагнул прямо в нее, но это оказалась плита из прозрачного хрусталя, и я ударился об нее головой. Пока я стоял там с помутившимся взором, ко мне подошли близнецы и поддержали меня, чтобы я не упал. Сахадева взял меня под руку, отвел в сторону и повторил несколько раз, улыбаясь: «Дверь вот здесь, о царь». Его слова ранили меня в самое сердце.

Затем царевич Каурав описал в еще больших подробностях богатство, которое досталось Пандавам. Кауравы не смогут их превзойти, даже совершив сто жертвоприношений. Во дворце Юдхиштхиры Дурьйодхане довелось увидеть множество сверкающих драгоценных камней, о которых он раньше и не слышал. В течение многих недель цари и вожди бесчисленных племен и народов шли в Индрапрастху бесконечным потоком, и каждый вез с собой огромное количество даров, желая превзойти других в щедрости. Глядя на золото, драгоценности, оружие, животных, одежды, ковры, шелка, шкуры, девушек-служанок, ароматные масла и благовония, Дурьйодхана с трудом верил своим глазам. Увидев Самудру, несущего гигантскую золотую раковину Варуны, которую Кришна позже использовал в заключительном священном омовении Юдхиштхиры, царевич Каурав едва не лишился чувств.

Дхритараштра молча слушал, а сын его продолжал:

– О отец, Пандавы распространили свое влияние даже на удаленные северные области Хариварши, куда нет пути простым смертным. Обитатели тех земель передали им сотни небесных раковин, и я слышал, как раковины эти гудели во время жертвоприношения. От их громоподобных звуков у меня волосы вставали дыбом. А те цари, что послабее, от их рева и вовсе падали в обморок.

Голос Дурьйодханы, продолжавшего упрашивать отца, становился все более настойчивым:

– Пока Пандавы владеют такими беспримерными богатствами, мне жизнь не мила. Если позволить им расти и процветать, то они рано или поздно подчинят себе Кауравов – это лишь вопрос времени. Они наши враги. Мы просто обязаны напасть на них и отобрать их богатства. Таков закон кшатриев. Я либо стану повелителем мира, либо умру. И эта игра в кости – самый надежный и верный путь, который приведет меня к желанной цели.

После недолгого раздумья Дхритараштра ответил:

– О сын, мне не нравится твоя враждебность, особенно потому, что направлена она на тех, кто силен и могуществен. Такая ненависть вызывает перемену в сердце и сама становится опасным оружием, хотя и сделана она не из стали. Понимаешь ли ты, что, если замыслы твои осуществятся, нам не избежать страшной войны?

Дурьйодхана нетерпеливо вышагивал перед слепым отцом.

– Что может быть опасного в простой и безобидной игре в кости? – не унимался он. – Мы никого не принуждаем. Если Юдхиштхира согласится на игру и лишится своего богатства, кто обвинит в этом нас? Терять нам нечего. А Шакуни обязательно выиграет. О отец, позволь мне вызвать Пандавов на игру.

Царь поднялся и окликнул слуг, которые взяли его под руки и вывели из покоев. Уходя, он сказал Дурьйодхане:

– Не по душе мне слова твои, о царевич, но что я могу поделать? Поступай как хочешь. Я уверен, что ты пожалеешь о своей опрометчивости, ибо неправедные дела никогда еще не вели к процветанию. Я попрошу Видуру пригласить Пандавов.

Через несколько дней царю сообщили, что строительство дворца завершено. Тогда царь позвал Видуру и сказал:

– Будь добр, отправляйся поскорее в Индрапрастху и привези сюда Юдхиштхиру и его братьев. Пригласи их в наш новый дворец, на дружескую игру в кости с их двоюродными братьями.

В последний раз попытался Видура отговорить царя:

– Пойми, игра эта закончится гибелью нашей династии. Ясно ведь, что сын твой думает лишь о том, как бы получить богатство Пандавов, и вся его затея направлена исключительно на достижение этой цели. Раздор среди членов нашего семейства погубит нас. О царь, останови это безумие, пока не поздно.

Однако Дхритараштра уже принял решение.

– О брат, – молвил он, – все находится в руках судьбы. Если судьбе будет угодно, мы не пострадаем; а если нам суждено пережить несчастливые времена, то что тут поделаешь? Все происходит по воле Провидения. Так отправляйся же в Индрапрастху и возвращайся с непобедимыми сыновьями Кунти.

Видура в отчаянии смотрел на слепого царя. Тщетно было его переубеждать. Слишком сильна его привязанность к Дурьйодхане. Даже ясно сознавая последствия своего потворства желаниям сына, Дхритараштра все же не отказал Дурьйодхане. Не ожидая ничего хорошего, Видура покинул дворец и стал готовиться к поездке.