Текст восьмой

Свет Бхагаваты

Текст восьмой

В сезон дождей сочная трава, распустившиеся цветы, грибы, бабочки — всё играет многообразием красок и очень походит на состоятельное семейство, тщеславно выставляющее напоказ свои приобретения.

Состоятельный человек любит всячески демонстрировать свои богатства. У него есть всё: добротный дом с модной мебелью и роскошными коврами, ухоженный сад, великолепные автомобили с радиоприемниками, позволяющими слушать занимательные новости и приятную музыку. Обладатель всего этого зачарован своим богатством и чувствует себя так, будто живет в стране мечты, созданной им самим.

Прежде, когда у того же человека не было ни гроша и он походил на сухую невспаханную землю, он был гораздо скромнее, но теперь, получив возможность наслаждаться, разбогатевший счастливец забыл о том, что всё в этом мире, подобно любому времени года, имеет начало и конец. Поразительной красоты Красный форт и Тадж-Махал были возведены Шах-Джаханом, которого давно уже нет, как нет и многих других, которые жили и умерли, подобно цветам, распускающимся лишь в сезон дождей. Богатства недолговечны, как цветущий сад: либо увядают цветы, либо уходит сам садовник, наслаждавшийся их красотой. Таков закон природы. Поэтому, если мы стремимся к вечной жизни в полном знании и блаженстве, нам нужно искать её не там, где недолгий сезон дождей пленяет наш взор яркими, но быстро блекнущими красками.

Всё, что окружает нас в материальном мире, представляет собой лишь тусклое отражение реальности. Это можно сравнить с миражом в пустыне. В пустыне нет воды, но глупая лань бежит за миражом, надеясь утолить жажду. Сама по себе вода — не иллюзия, но искать её в пустыне — явное заблуждение. Весь материальный прогресс цивилизации — это мираж в пустыне. Лань бежит за миражом изо всех сил, но мираж отдаляется от нее с той же скоростью. Вода реальна, однако искать её нужно не в пустыне. Живое существо по своему прошлому опыту помнит то истинное, изначальное счастье, которое оно испытывало, пребывая в духовном мире, однако, из-за того, что теперь оно забыло свою истинную природу, оно ищет духовное, или вечное, счастье в мире материальном — там, где это счастье найти невозможно.